1. Имя и фамилия. Возраст. Кристат Орнис. Возможна замена имени. Кристат - неофициальное имя. 17 лет. 2. Принадлежность и статус в обществе. Зверочеловек. Класс птицы.

3. Важная информация о характере, БИО и прочих желаемых деталях.
Единоутробный брат (брат-близнец, хотя внешне с Алавис не похожи). Достаточно грубый, резкий в общении, не умеет держать язык за зубами. В детстве часто дразнил других детей. Гордый.
Приближенность к птичьему виду у него больше, чем у Алавис (оперенность, птичьи когти, третье веко - еще какие-то детали на Ваш выбор). Верен своей семье и роду зверолюдей в частности.
4. Ваши отношения с персонажем.
Прохладные, особо близки брат с сестрой никогда не были. Она не понимает его предвзятого отношения к людям, а он не понимает ее стремление найти свое место в одном из двух миров.
5. Связь с Вами.
В заявке на Нептисе!

История семейства, подробно описанная в анкете Астрид Хансен

Песнь первая. Семейная легенда

Снежной февральской ночью 397 года по летоисчислению Нептиса известного на весь Уллерн стеклодува Астора Хансена настигла беда. Ненастье по дороге из столицы в такую пору не было новостью, но вот попасться в адский круг обезумевших от голода зверолюдей-тигров никак не входило в перечень типичных проблем здешних путешественников. Окруженный, скорее, дикими кошками, нежели разумными существами, Астор мысленно прощался с жизнью, которой на тот момент отбыл не так много – всего-то 26 лет. Вспоминая о юной супруге, как раз ждавшей первенца, и обнажая зачарованный кинжал, оставшийся в наследство от деда-боевого мага, Хансен все же не собирался сдаваться без битвы. Но силы были неравны. Очень скоро один из противников обошел стеклодува сзади и набросился на него, собираясь сломать шею… Случившееся дальше навсегда поселилось в истории семейства Хансенов, как одна из любимых легенд – реальных настолько же, насколько и шрамы, оставшиеся у Астора после той ночи.
Внезапно метель прекратилась – словно кто-то на небе выключил ее, закрыл жерло, по которому боги ссыпали на землю свою искрящуюся благодать. Полная Луна осветила пустынный тракт, а в следующий миг кольцо зверолюдей окружили тени со светящимися глазами. Вцепившийся в шею стеклодува человеко-тигр замяучил, как драная кошка, и бросился под телегу, в которой Хансен вез домой купленные на ярмарке йёррингские меха. Тени со светящимися глазами не были людьми или зверолюдьми. По большому счету, они не были даже живыми, но жив был тот, кто призвал их. Темноволосый муж в шкуре чёрного медведя, с таким же черным посохом в руках и горящими синим пламенем глазами предстал перед Астором. По его мановению тени, с виду напоминавшие мертвецов, вовремя не убранных с места кровавой бойни, набросились на зверолюдей-тигров, и сняли с них шкуры. Последним погибнуть должен был Астор, но, упав перед некромантом на колени, взмолился о том, чтобы тот даровал ему жизнь. И эта жизнь была дарована ему взамен на кровную клятву – сколько бы лет ни прошло с момента этой встречи, сколько бы поколений Хансенов ни сменилось, однажды в их семье, где всегда родились одни сыновья, появится девочка, и в свой семнадцатый день рождения она должна будет пойти следом за тем, кто переймет науку некроманта по имени Кольгрим. Иначе весь род Хансенов погибнет.
Астор согласился.

Песнь вторая. Городская легенда

- Подскажите, а кто здесь лучший стеклодув? Мне нужен неразбиваемый сосуд…
- Идите в мастерскую к Хансенам!

- Подскажите, а кто здесь делает самые яркие витражи? Мы хотели бы украсить храм…
- Идите в мастерскую к Хансенам!

- Подскажите, а кто здесь – стекольщик, делающий чаши, нейтрализующие яды?
- Идите в мастерскую к Хансенам!

…сменилось четыре поколения Хансенов. Или Ас-Хансенов, как они себя сами порой называли. Следом за Астором Живучим был его сын – Аслайв Умелый, прославившийся на весь Драммен созданием первого неразбиваемого стекла. Сын же Аслайва, носивший имя Асфрид и прозвище – Хранитель, долгое время служил при дворе, пытаясь добыть стекло, которое собирало бы в себя даже самые страшные яды. И, как можно было понять из полученных от королевской семьи земель в округе Уллерна, более чем преуспел в данном деле. Знания передавались от одного Ас-Хансена к другому. От отца – к старшему сыну, а от него – к его сыну, и, наконец, настал черед Асгерда… Проклятого.
Стоит отметить, что с тех пор, как Астор Хансен был спасен от смерти некромантом Кольгримом, в роду его не появилось ни одной девочки. Официально. Неофициально – если верить городской легенде – даже когда в мир живых приходила представительница прекрасного пола, её сразу же убивали. Ведь как иначе объяснить внезапно сдувавшиеся животы многочисленных жен Хансенов, у каждого из которых рождалось, как минимум, по двое сыновей, но ни одной дочери?
Человеческие языки становились всё чернее и чернее, а семейство стеклодувов всё трепетнее охраняло свою тайну, которая с течением времени, тем не менее, стала не так значима для новых поколений Ас-Хансенов. Ведь не мог же тот некромант прожить так долго? Астор рассказывал, что спасшему его ведьмаку было, как минимум, полстолетия – седина в его черных волосах и сморщенная кожа лица не протянули бы еще почти век, а верить в то, что кому-то захочется перенять столь темную науку, казалось сумасбродством.
И вот, когда черед заводить семью дошел до Асгерда, он первый за четыре поколения стеклодувов осмелился нарушить негласное правило о не-жизни всех дочерей своего рода. Вначале его супруга Нандила с разницей в два года привела на свет троих крепких мальчишек: Асгарда, Аскольда и Асбьерна. Но когда в доме главного наследника Хансенов в четвертый раз зазвучал плач новорожденного, повитуха схватилась за сердце. Побледнел и Асгерд, имевший обычай не отходить от супруги во время родов. Младенец оказался девочкой…

Песнь третья. Личная легенда

Астрид родилась в феврале, а если быть совсем точными – именно в ту ночь, когда за 95 лет до ее появления на свет встретились на пустынном тракте Астор Живучий и некромант Кольгрим. Названная по семейному обычаю – именем, начинавшимся на «Ас», дочь Асгерда, тем не менее, сильно отличалась от своих родственников. С самого детства её преследовали неприятности в виде многочисленных болезней, злой молвы соседей Хансенов, а после – насмешек знакомой ребятни.
Но всё было бы не так ужасно, и отец девочки не приобрел бы своего прозвища, если бы в девятый ее день рождения в двери уллернского имения рода не постучали.
Стук был глухим и тяжелым, а от и без того промерзшей двери повеяло едва ли не могильным холодом. Дверь отворилась сама – и в дом Хансенов вошел мужчина. Высокий, темноволосый, в шкуре черного медведя, с черным посохом и горящими синим огнем глазами. Он будто вырос из семейных легенд, но оказался куда моложе, чем в них.
- Я Кольгрим, перенявший имя своё и дар свой от учителя, точно так же как он перенял их от своего. В твоем доме, стеклодув, родилась не одна девочка, но только та, что сейчас сидит подле тебя, доживет до указанного учителем моего учителя срока. Я приду сюда через восемь лет, и она пойдет за мной, иначе сгорят дотла и будут развеяны по ветру и дом твой, и двор, и семья, - сказал и, ударив посохом, рассеялся в воздухе, оставив по себе только открытые двери, в которые задувала обезумевшая метель.
…Астрид всегда знала легенду о том, как спасся от верной смерти один из ее предков, но только в тот вечер ей досказали концовку, а когда это случилось, девочка долго и тихо плакала. Легенда семейная превратилась в легенду личную.
Она всегда чувствовала, что с ней что-то не так. Всегда подозревала, что приносит настоящие несчастья, а не только путается под ногами старших. Но вообразить, будто всё еще хуже, не позволяла даже ее не в меру развитая фантазия.
А на утро по Уллерну прокатилась волна паники. Главная дорога поселения, петлявшая меж озер, но неизменно ведущая к одному из самых роскошных ремесленничьих имений, сплошь пропиталась кровью. И отрубленные крылья черных птиц валялись по обочинам.
В тот день Хансенов начали сторониться. К ним всё так же обращались, как к лучшим стеклодувам, но иметь с семьей какие-либо другие дела не желали. На тот момент достигшему пятнадцатилетнего возраста Асгарду пришлось несладко – он потерял почти всех друзей и оттого с головой нырнул в работу, по праву старшего наследника перенимая знания отца о стекле и его свойствах. Среднего сына – Аскольда – родители решили отправить в Драммен на обучение в Магической Академии. Сам мальчик не был против такого, ведь с ранних лет проявлял прекрасные способности к волшебству. Впрочем, и младший из братьев Хансенов не был обделен магическим даром, но поскольку всегда стремился помогать окружающим, спустя пару лет также был отправлен в столицу – обучаться на лекаря.
Одна только Астрид, хотя и не отвергнутая родными так же, как сверстниками, не подавала никаких признаков своей причастности к магическому миру. Родители было уже обрадовались – может, отсутствие силы в дочери повлияет на желание Кольгрима отнять ее у них? – но надежды их не оправдались. Хотя и очень поздно, но магия проснулась в белокурой замкнутой девочке, и это стало для нее очередным ударом судьбы. Несмотря на то, что обуздать силу, взрывавшую отцовские витражи и воспламенявшую занавески, Астрид помогал её специально вернувшийся из столицы брат, особого успеха они оба в этом не возымели. В неполных шестнадцать лет первая за сто лет девушка из рода Хансенов поняла, что опасна – не только для себя, но и вообще для всех, кого знает и кого любит. Приближалось ее семнадцатилетие. Черные перья то и дело обнаруживались под окнами спальни Астрид, и однажды, не выдержав своего страха, девушка пришла к отцу с просьбой отпустить её из дому.
Куда она хочет пойти и что собирается отыскать, она не знала, но и ожидать своей погибели, приумножая несчастья родственников, не хотела.
Родители же восприняли просьбу единственной дочери несколько иначе. В ее побеге они вдруг увидели возможность спасения для всех – и в первую очередь, для нее самой – от той устрашающей платы, которой требовал Кольгрим.
В дорогу Астрид дали зачарованный кинжал предка, не затупившийся и за полтора столетия, а также лошадь, которую девушка, впрочем, быстро сменила – чтобы не оставлять по себе следов. Стереть пришлось даже собственное имя, но и в том прозвище, что она выбрала для себя в пути, сквозила тоска о родном Уллерне. «Ярвинен» переводилось с одного из древних языков как «озерный край».
Она покинула дом, чтобы начать жизнь с чистого листа. Но способен ли на это человек, чья легенда уже давно записана со слов рассказчика?..

Песнь четвертая и последняя. Темная легенда

…около двух сотен лет назад глубоко в горах Ортус жила ведьма. Не была она ни злой, ни доброй. Просто жила, потому что не хотела умирать. И как-то так получилось, что родился у ведьмы сын, и рос он не по годам умным и красивым, но притом – жестоким. Сколько ни пыталась мать искоренить в мальчишке желание разрывать на части местных ворон и насаживать на колышки кроликов, тот всё равно возвращался к своей забаве. А когда подрос и проснулась в нем магия, мертвые птицы и кролики начали оживать у него в руках и подчиняться его приказам, и нападать на всех, кто забирался слишком глубоко в горы.
Ведьма не была довольна сыном. Старалась если не убить в нем зло, то дать понять, что на всякий вес имеется противовес, и за сотворенные лиха необходимо отплачивать такой же мерой добра. Мальчик не слушался. И тогда, умирая от неведомой болезни, женщина в сердцах прокляла его, а проклятие ее звучало так:
- Будешь ты скитаться каждый раз сорок четыре года, пока не повстречаешь своего молодого двойника, и передавать этому двойнику не только свое имя и знание, но и душу, многажды сожженную морозом, но так и не умершую, и не будет твоему мучению ни конца, ни края видно, пока не найдется девушка, что добровольно пойдет к тебе в ученицы или же будет обещана на эту роль еще до своего рождения. Когда ты обучишь ее всему, что знал, и станет она тобой, но в женском обличии, тебе придется принести последнюю в жизни жертву – убить и ее, и себя. Тогда твой дух упокоится… Кольгрим.

на выбор, но обязательно светловолосый

1. Имя и фамилия. Возраст. Асгард Хансен, 24 года 2. Принадлежность и статус в обществе. Старший сын в семействе самых известных уллернских стеклодувов, будущий владелец стекольной мастерской Хансенов

3. Важная информация о характере, БИО и прочих желаемых деталях.
Как было сказано выше, ты старший сын своего знаменитого родителя и его главный наследник. Умный, спокойный, никогда не ленившийся перенимать отцовскую науку. Возможно, ты не очень сильный маг, поэтому для работы с волшебным стеклом тебе порой придется прибегать к чьей-то помощи (подозреваю, что Аскольда). Не исключаю, что имеешь успех у девушек, но они все равно сторонятся тебя - из-за репутации нашей семьи.
4. Ваши отношения с персонажем.
После того, как в мой девятый день рождения в наш дом явился некромант, тебе пришлось очень несладко. Ты потерял привычный круг общения и, возможно, все эти годы втайне мечтал о том, чтобы я ушла из дому, и был обижен на меня за свою разрушенную юность. Тем не менее, я помню тебя, как лишенную седины копию нашего отца: всегда вначале думающего, а потом делающего.
5. Связь с Вами.
В заявке на Нептисе!

Bellamy Blake | The 100

1. Имя и фамилия. Возраст. Аскольд Хансен, 22 года 2. Принадлежность и статус в обществе. Средний сын в семействе самых известных уллернских стеклодувов, одаренный маг

3. Важная информация о характере, БИО и прочих желаемых деталях.
Ты всегда был не столько Хансеном, сколько Торвальдом (фамилия нашей матери) - веселым, неугомонным, ярким. В твоих руках всё начинало петь - как в переносном, так и в прямом смыслах, да и сам ты не стыдился развлечь окружающих своим чистым, глубоким голосом или игрой на панфлейте. Когда тебя отправили учиться в столицу, не ошибусь, если скажу, что ты стал там душой своей академической компании и знатным балагуром. При всем при этом, тебе никогда не была свойственна злоба в любом из ее проявлений. Ты был и остаешься верен: себе, друзьям и семье.
4. Ваши отношения с персонажем.
Нельзя делить родных людей на любимых и нелюбимых, но ты - мой самый близкий брат. Именно ты катал меня на шее в детстве, именно ты утешал меня после очередного падения и никогда не отворачивался от моих бед. Когда во мне проснулась магия, ты бросил свою учебу и примчался домой, чтобы помочь... и пускай не преуспел в этом, когда я решила уйти из дому, только ты был категорически против, доказывал, что сможешь защитить всех, а потом порывался отправиться в путь вместе со мной.
Как бы ни сложилась жизнь - моя и твоя, думаю, когда-то мы еще встретимся, и ты действительно поможешь мне раз и навсегда смыть с нашего рода пятно проклятия.
5. Связь с Вами.
В заявке на Нептисе!

на выбор, но обязательно светловолосый

1. Имя и фамилия. Возраст. Асбьерн Хансен, 20 лет 2. Принадлежность и статус в обществе. Младший из сыновей в семействе самых известных уллернских стеклодувов, будущий лекарь

3. Важная информация о характере, БИО и прочих желаемых деталях.
Ты всегда был немного замкнутым. У тебя редкий дар - общаться с растениями. Ты отлично знаешь, когда они приносят больше всего пользы, умеешь найти хоть четырехлистный клевер, хоть Цветок папоротника. Но я бы не назвала тебя бескорыстным или добрым. Ты - знающий. Ты - терпеливый. Ты - умный. Но в тебе нет сострадания. Если когда-то к тебе приведут безнадежного больного, ты не станешь утешать его родственников, а сразу скажешь, что, да, он умрет, и я не могу потратить на него время, в которое точно получится спасти кого-то другого.
4. Ваши отношения с персонажем.
Несмотря на малую разницу в возрасте, мы с тобой жили как будто в параллельных мирах. Ты возился с растениями, я - ходила хвостиком за Аскольдом. Возможно, ты всегда знал, что я не принесу в наш дом радость, и сознательно дистанцировался от потенциально опасного элемента общества. Когда я решила уйти, тебя не было дома, ты остался на зиму в своей Гильдии лекарей, но уверена, узнав о моем уходе, ты вздохнул с облегчением.
5. Связь с Вами.
В заявке на Нептисе!

ПЛиО | Джон Сноу

1. Имя и фамилия. Возраст. Кольгрим (настоящее имя - на Ваше усмотрение). Нынешнему телу лет 28, душе - около 200. 2. Принадлежность и статус в обществе. Некромант, душегуб и просто красавчик.

3. Важная информация о характере, БИО и прочих желаемых деталях.
Я просто скопирую своё БИО, чтобы Вы имели представление, во что ввязались. Читать лучше всего с последнего спойлера - он полностью о Вашем персонаже.

Песнь первая. Семейная легенда

Снежной февральской ночью 397 года по летоисчислению Нептиса известного на весь Уллерн стеклодува Астора Хансена настигла беда. Ненастье по дороге из столицы в такую пору не было новостью, но вот попасться в адский круг обезумевших от голода зверолюдей-тигров никак не входило в перечень типичных проблем здешних путешественников. Окруженный, скорее, дикими кошками, нежели разумными существами, Астор мысленно прощался с жизнью, которой на тот момент отбыл не так много – всего-то 26 лет. Вспоминая о юной супруге, как раз ждавшей первенца, и обнажая зачарованный кинжал, оставшийся в наследство от деда-боевого мага, Хансен все же не собирался сдаваться без битвы. Но силы были неравны. Очень скоро один из противников обошел стеклодува сзади и набросился на него, собираясь сломать шею… Случившееся дальше навсегда поселилось в истории семейства Хансенов, как одна из любимых легенд – реальных настолько же, насколько и шрамы, оставшиеся у Астора после той ночи.
Внезапно метель прекратилась – словно кто-то на небе выключил ее, закрыл жерло, по которому боги ссыпали на землю свою искрящуюся благодать. Полная Луна осветила пустынный тракт, а в следующий миг кольцо зверолюдей окружили тени со светящимися глазами. Вцепившийся в шею стеклодува человеко-тигр замяучил, как драная кошка, и бросился под телегу, в которой Хансен вез домой купленные на ярмарке йёррингские меха. Тени со светящимися глазами не были людьми или зверолюдьми. По большому счету, они не были даже живыми, но жив был тот, кто призвал их. Темноволосый муж в шкуре чёрного медведя, с таким же черным посохом в руках и горящими синим пламенем глазами предстал перед Астором. По его мановению тени, с виду напоминавшие мертвецов, вовремя не убранных с места кровавой бойни, набросились на зверолюдей-тигров, и сняли с них шкуры. Последним погибнуть должен был Астор, но, упав перед некромантом на колени, взмолился о том, чтобы тот даровал ему жизнь. И эта жизнь была дарована ему взамен на кровную клятву – сколько бы лет ни прошло с момента этой встречи, сколько бы поколений Хансенов ни сменилось, однажды в их семье, где всегда родились одни сыновья, появится девочка, и в свой семнадцатый день рождения она должна будет пойти следом за тем, кто переймет науку некроманта по имени Кольгрим. Иначе весь род Хансенов погибнет.
Астор согласился.

Песнь вторая. Городская легенда

- Подскажите, а кто здесь лучший стеклодув? Мне нужен неразбиваемый сосуд…
- Идите в мастерскую к Хансенам!

- Подскажите, а кто здесь делает самые яркие витражи? Мы хотели бы украсить храм…
- Идите в мастерскую к Хансенам!

- Подскажите, а кто здесь – стекольщик, делающий чаши, нейтрализующие яды?
- Идите в мастерскую к Хансенам!

…сменилось четыре поколения Хансенов. Или Ас-Хансенов, как они себя сами порой называли. Следом за Астором Живучим был его сын – Аслайв Умелый, прославившийся на весь Драммен созданием первого неразбиваемого стекла. Сын же Аслайва, носивший имя Асфрид и прозвище – Хранитель, долгое время служил при дворе, пытаясь добыть стекло, которое собирало бы в себя даже самые страшные яды. И, как можно было понять из полученных от королевской семьи земель в округе Уллерна, более чем преуспел в данном деле. Знания передавались от одного Ас-Хансена к другому. От отца – к старшему сыну, а от него – к его сыну, и, наконец, настал черед Асгерда… Проклятого.
Стоит отметить, что с тех пор, как Астор Хансен был спасен от смерти некромантом Кольгримом, в роду его не появилось ни одной девочки. Официально. Неофициально – если верить городской легенде – даже когда в мир живых приходила представительница прекрасного пола, её сразу же убивали. Ведь как иначе объяснить внезапно сдувавшиеся животы многочисленных жен Хансенов, у каждого из которых рождалось, как минимум, по двое сыновей, но ни одной дочери?
Человеческие языки становились всё чернее и чернее, а семейство стеклодувов всё трепетнее охраняло свою тайну, которая с течением времени, тем не менее, стала не так значима для новых поколений Ас-Хансенов. Ведь не мог же тот некромант прожить так долго? Астор рассказывал, что спасшему его ведьмаку было, как минимум, полстолетия – седина в его черных волосах и сморщенная кожа лица не протянули бы еще почти век, а верить в то, что кому-то захочется перенять столь темную науку, казалось сумасбродством.
И вот, когда черед заводить семью дошел до Асгерда, он первый за четыре поколения стеклодувов осмелился нарушить негласное правило о не-жизни всех дочерей своего рода. Вначале его супруга Нандила с разницей в два года привела на свет троих крепких мальчишек: Асгарда, Аскольда и Асбьерна. Но когда в доме главного наследника Хансенов в четвертый раз зазвучал плач новорожденного, повитуха схватилась за сердце. Побледнел и Асгерд, имевший обычай не отходить от супруги во время родов. Младенец оказался девочкой…

Песнь третья. Личная легенда

Астрид родилась в феврале, а если быть совсем точными – именно в ту ночь, когда за 95 лет до ее появления на свет встретились на пустынном тракте Астор Живучий и некромант Кольгрим. Названная по семейному обычаю – именем, начинавшимся на «Ас», дочь Асгерда, тем не менее, сильно отличалась от своих родственников. С самого детства её преследовали неприятности в виде многочисленных болезней, злой молвы соседей Хансенов, а после – насмешек знакомой ребятни.
Но всё было бы не так ужасно, и отец девочки не приобрел бы своего прозвища, если бы в девятый ее день рождения в двери уллернского имения рода не постучали.
Стук был глухим и тяжелым, а от и без того промерзшей двери повеяло едва ли не могильным холодом. Дверь отворилась сама – и в дом Хансенов вошел мужчина. Высокий, темноволосый, в шкуре черного медведя, с черным посохом и горящими синим огнем глазами. Он будто вырос из семейных легенд, но оказался куда моложе, чем в них.
- Я Кольгрим, перенявший имя своё и дар свой от учителя, точно так же как он перенял их от своего. В твоем доме, стеклодув, родилась не одна девочка, но только та, что сейчас сидит подле тебя, доживет до указанного учителем моего учителя срока. Я приду сюда через восемь лет, и она пойдет за мной, иначе сгорят дотла и будут развеяны по ветру и дом твой, и двор, и семья, - сказал и, ударив посохом, рассеялся в воздухе, оставив по себе только открытые двери, в которые задувала обезумевшая метель.
…Астрид всегда знала легенду о том, как спасся от верной смерти один из ее предков, но только в тот вечер ей досказали концовку, а когда это случилось, девочка долго и тихо плакала. Легенда семейная превратилась в легенду личную.
Она всегда чувствовала, что с ней что-то не так. Всегда подозревала, что приносит настоящие несчастья, а не только путается под ногами старших. Но вообразить, будто всё еще хуже, не позволяла даже ее не в меру развитая фантазия.
А на утро по Уллерну прокатилась волна паники. Главная дорога поселения, петлявшая меж озер, но неизменно ведущая к одному из самых роскошных ремесленничьих имений, сплошь пропиталась кровью. И отрубленные крылья черных птиц валялись по обочинам.
В тот день Хансенов начали сторониться. К ним всё так же обращались, как к лучшим стеклодувам, но иметь с семьей какие-либо другие дела не желали. На тот момент достигшему пятнадцатилетнего возраста Асгарду пришлось несладко – он потерял почти всех друзей и оттого с головой нырнул в работу, по праву старшего наследника перенимая знания отца о стекле и его свойствах. Среднего сына – Аскольда – родители решили отправить в Драммен на обучение в Магической Академии. Сам мальчик не был против такого, ведь с ранних лет проявлял прекрасные способности к волшебству. Впрочем, и младший из братьев Хансенов не был обделен магическим даром, но поскольку всегда стремился помогать окружающим, спустя пару лет также был отправлен в столицу – обучаться на лекаря.
Одна только Астрид, хотя и не отвергнутая родными так же, как сверстниками, не подавала никаких признаков своей причастности к магическому миру. Родители было уже обрадовались – может, отсутствие силы в дочери повлияет на желание Кольгрима отнять ее у них? – но надежды их не оправдались. Хотя и очень поздно, но магия проснулась в белокурой замкнутой девочке, и это стало для нее очередным ударом судьбы. Несмотря на то, что обуздать силу, взрывавшую отцовские витражи и воспламенявшую занавески, Астрид помогал её специально вернувшийся из столицы брат, особого успеха они оба в этом не возымели. В неполных шестнадцать лет первая за сто лет девушка из рода Хансенов поняла, что опасна – не только для себя, но и вообще для всех, кого знает и кого любит. Приближалось ее семнадцатилетие. Черные перья то и дело обнаруживались под окнами спальни Астрид, и однажды, не выдержав своего страха, девушка пришла к отцу с просьбой отпустить её из дому.
Куда она хочет пойти и что собирается отыскать, она не знала, но и ожидать своей погибели, приумножая несчастья родственников, не хотела.
Родители же восприняли просьбу единственной дочери несколько иначе. В ее побеге они вдруг увидели возможность спасения для всех – и в первую очередь, для нее самой – от той устрашающей платы, которой требовал Кольгрим.
В дорогу Астрид дали зачарованный кинжал предка, не затупившийся и за полтора столетия, а также лошадь, которую девушка, впрочем, быстро сменила – чтобы не оставлять по себе следов. Стереть пришлось даже собственное имя, но и в том прозвище, что она выбрала для себя в пути, сквозила тоска о родном Уллерне. «Ярвинен» переводилось с одного из древних языков как «озерный край».
Она покинула дом, чтобы начать жизнь с чистого листа. Но способен ли на это человек, чья легенда уже давно записана со слов рассказчика?..

Песнь четвертая и последняя. Темная легенда

…около двух сотен лет назад глубоко в горах Ортус жила ведьма. Не была она ни злой, ни доброй. Просто жила, потому что не хотела умирать. И как-то так получилось, что родился у ведьмы сын, и рос он не по годам умным и красивым, но притом – жестоким. Сколько ни пыталась мать искоренить в мальчишке желание разрывать на части местных ворон и насаживать на колышки кроликов, тот всё равно возвращался к своей забаве. А когда подрос и проснулась в нем магия, мертвые птицы и кролики начали оживать у него в руках и подчиняться его приказам, и нападать на всех, кто забирался слишком глубоко в горы.
Ведьма не была довольна сыном. Старалась если не убить в нем зло, то дать понять, что на всякий вес имеется противовес, и за сотворенные лиха необходимо отплачивать такой же мерой добра. Мальчик не слушался. И тогда, умирая от неведомой болезни, женщина в сердцах прокляла его, а проклятие ее звучало так:
- Будешь ты скитаться каждый раз сорок четыре года, пока не повстречаешь своего молодого двойника, и передавать этому двойнику не только свое имя и знание, но и душу, многажды сожженную морозом, но так и не умершую, и не будет твоему мучению ни конца, ни края видно, пока не найдется девушка, что добровольно пойдет к тебе в ученицы или же будет обещана на эту роль еще до своего рождения. Когда ты обучишь ее всему, что знал, и станет она тобой, но в женском обличии, тебе придется принести последнюю в жизни жертву – убить и ее, и себя. Тогда твой дух упокоится… Кольгрим.

4. Ваши отношения с персонажем.
Исходя из вышеуказанного, я жду наследника самого первого Кольгрима, в которого вселился дух этого товарища, грезящий об упокоении. Для последнего необходимо, как минимум, найти моего решившего поиграться в гениального конспиратора персонажа, заполучить в свои лапы, обучить некромантии и грохнуть.
...но я предлагаю не углубляться в такие дебри, а закрутить историю с погонями, похищениями, побегами и прочими страстями, в финале которой все останутся довольны. Мы с Fourbes Edan Вас или упокоим, или освободим из-под гнета некромантьего духа, а Вы... а Вы сделаете с нами, что Вашей тёмной душеньке угодно. Можно даже что-то не очень приличное.
5. Связь с Вами.
В заявке на Нептисе!

На Нептисе — новый сюжетный квест!
«Враг внутри»
Всякое действие человека - рябь на воде времени, но некоторым событиям суждено создать настоящую приливную волну. Упав в пролив Фригус, корабль экспедиции колонизаторов сделал это и в прямом, и в переносном смысле. Спустя месяц после данного инцидента, в столицах Блэкуолла и Драммена стало неспокойно. Враг затаился внутри, и пускай представить то, как он себя покажет, пока что сложно, первые ласточки неприятностей и подозрений уже вылетели из своих гнёзд...